Удивительно, но всем мире писатели потратили много чернил на крыс, можно сказать, что мировая литература буквально «кишит крысами». Это отражает центральный факт существования этих грызунов: возможно, за исключением собак, ни одно млекопитающее не зависит от человечества больше, чем крыса.

Удивительно читать потрясающие истории о крысах, однако на самом деле они о людях. Поскольку люди видят в крысах секретную часть самих себя. Крысы олицетворяют то, что нам чуждо, но живет среди нас, то, что нам противно, но напоминает наши самые сокровенные и самые ранние «я».

Крыс никто не любит, они олицетворяют воровство, нечистоты, крысами называют тайных пакостников. У Шекспира Гамлет, думая, что убивает своего дядю Клавдия, кричит «Крыса!».

Крысы являются постоянными обитателями ужасов и хоррора: «Дом судьи» Брэма Стокера, «Крысиный корабль» Эрнста Вайса, «Крысы в стенах» Говарда Филлипса Лавкрафта, «Кладбищенская смена» Стивена Кинга, «Крыса» Витольда Гомбровича, «Приключение вампира из Сассекса» Артура Конана Дойля — и, конечно же, знаменитая пытка крысами в «1984» Джорджа Оруэлла.

Остин Ратнер на Lithub пишет: «Символическое сочетание аппетита и наказания в этих рассказах о крысах четко согласуется с одним из основных постулатов Фрейда: сознание обращает аппетиты людей против них самих в форме иррациональных неврозов и кошмаров», вспоминая работу Зигмунда Фрейда «Случай Человека-крысы».

Мифы, лежащие в основе китайского зодиака, помещают хитрую крысу на первую астрологическую позицию, высоко ценят крысу и в Японии, а в баснях Эзопа и Жана де Лафонтена тысячелетие спустя крысы олицетворяют простительные человеческие черты — тщеславие и эгоизм.

А вот в детских книгах, таких как «Ветер в ивах» Кеннета Грэхема, «Паутина Шарлотты» Элвина Брукса Уайта, «Миссис Фрисби и крысы НИПЗ» Роберта К. О’Брайена, эти звери необычайно умные и талантливые существа, которые пишут стихи и рассказывают истории. Водяная Крыса в «Ветре в ивах» пишет стихи и отчаивается, что утки этого не ценят. Он отличный рассказчик и единственный персонаж, чьи диалоги неотличимы от прекрасного и витиеватого стиля повествования Грэхема.

Точно так же Уайт дает Темплтону в «Паутине Шарлотты» самые многословные и причудливые диалоги из всех животных. Наконец, О’Брайен превращает грязный порок воровства в добродетель с лабораторными крысами, которые приобретают человеческий уровень интеллекта при помощи экспериментального препарата и продолжают красть человеческие знания и инструменты. Они учатся читать и начинают считать книги, а не человеческий мусор своим «величайшим сокровищем». Их старейшина с завязанными глазами, руководящий крысами НИПЗ с «видом тихого достоинства», надеется найти искупление для крыс, основав новое общество, где они будут питаться продуктами сельского хозяйства, а не промышлять воровством.

Новости литературы